Ооо, я такой сексуальный, когда ранимый. Такой ранимый, когда сексуальный (с)
Спонтанно, как-то в один вечер, не занятый ничем, я прочитал книгу. Начал и быстро закончил. "Цветы для Элджернона" давно стояли в очереди на прочтение, хвалимые многими, внезапно ставшие популярными. Полюбившийся за прочитанные "Множественные умы Билли Миллигана", когда они еще не были мейнстримом, Дэниэл Киз - едва ли не главная причина для прочтения.
Первые страницы, написанные преувеличенно неграмотно и этим напомнившие "Заводной Апельсин" Берджеса, который изобилует слэнгом настолько, что его можно лишь смотреть - читать нет, убивали и заставляли бояться, что моя грамотность, пошатнувшаяся в неформальном общении в вк, скатится еще больше. Но это создавало настроение не меньше, чем повествование от первого лица, показывающее все происходящее глазами и мыслями гг, или текст, выполненный в форме заметок-отчетов, сближающих книгу с дневником. Все это тонко вырисовывало неощутимую атмосферу, окутывающую меня-читателя невидимыми нитями, незаметно заставляя сопереживать, проникаясь и примеряя на себя эти наивно-убогие мысли отсталого человека: "Стану как все, умным, если научусь читать"; "Они все мои друзья".
Это вызывало и гнев. Гнев, который ощутил персонаж, став умнее в результате эксперимента и поняв, как выглядел он, что смеялись и издевались над ним, и многое-многое другое.
Произошедшее в кратчайшие сроки развитие от КИ 60-70 до 170 вознесло его на ступень выше, чем та, где были экспериментаторы, но и принесло множество затруднений, ставя и перед гг, и перед читателем через него ряд непростых вопросов.
Эмоциональная сторона Чарли, ставшего умным очень быстро и потому оставшимся неразвитым эмоционально, напомнило мне одного знакомого, просто возник ассоциативный ряд из-за недостаточной осведомленности в этом вопросе.
И как же ужасно, с душевной болью, было видеть ближе к концу вновь появляющиеся ошибки, упрощающуюся до убогости речь, затруднение мышления идиота, так, что щемило в груди и щипало в глазах от жалости.
Впечатление на неделю обеспечено.
Первые страницы, написанные преувеличенно неграмотно и этим напомнившие "Заводной Апельсин" Берджеса, который изобилует слэнгом настолько, что его можно лишь смотреть - читать нет, убивали и заставляли бояться, что моя грамотность, пошатнувшаяся в неформальном общении в вк, скатится еще больше. Но это создавало настроение не меньше, чем повествование от первого лица, показывающее все происходящее глазами и мыслями гг, или текст, выполненный в форме заметок-отчетов, сближающих книгу с дневником. Все это тонко вырисовывало неощутимую атмосферу, окутывающую меня-читателя невидимыми нитями, незаметно заставляя сопереживать, проникаясь и примеряя на себя эти наивно-убогие мысли отсталого человека: "Стану как все, умным, если научусь читать"; "Они все мои друзья".
Это вызывало и гнев. Гнев, который ощутил персонаж, став умнее в результате эксперимента и поняв, как выглядел он, что смеялись и издевались над ним, и многое-многое другое.
Произошедшее в кратчайшие сроки развитие от КИ 60-70 до 170 вознесло его на ступень выше, чем та, где были экспериментаторы, но и принесло множество затруднений, ставя и перед гг, и перед читателем через него ряд непростых вопросов.
Эмоциональная сторона Чарли, ставшего умным очень быстро и потому оставшимся неразвитым эмоционально, напомнило мне одного знакомого, просто возник ассоциативный ряд из-за недостаточной осведомленности в этом вопросе.
И как же ужасно, с душевной болью, было видеть ближе к концу вновь появляющиеся ошибки, упрощающуюся до убогости речь, затруднение мышления идиота, так, что щемило в груди и щипало в глазах от жалости.
Впечатление на неделю обеспечено.